груди и опять заплакала.
— Я вижу, ты добрая женщина, — вконец расчувствовавшись, сказала Астарта. — Если бы тебя не постигло горе, ты была бы хорошей матерью. Но утешься! В моем дворце ты найдешь кров. Живи у меня и будь главной нянькой моего маленького сына.
Исида упала царице в ноги и, захлебываясь от слез, стала уверять, что будет заботиться о маленьком царевиче так, как ни одна мать еще не заботилась о своем ребенке.
Так Исида осталась во дворце Малакандра и Астарты.
Исида во дворце
Прошло несколько дней.
Исида нянчила царского сына. Она носила его на руках, купала, пела ему ласковые песни и качала в колыбельке. Богиня очень полюбила этого пухлощекого, голубоглазого малыша.
Царица Астарта и Малакандр не могли нарадоваться, что нашли такую заботливую няньку.
Однажды вечером Исида, убаюкав младенца, развела в очаге огонь и села рядом, задумчиво глядя в трепещущее пламя. Вдруг ей пришла счастливая мысль.
— Я знаю, как отблагодарить Астарту за добро! — прошептала она. — Я сделаю ее сына бессмертным!
Она тут же произнесла заклинание и бросила спящего ребенка в очаг, чтобы его смерть сгорела дотла в волшебном пламени.
Едва ребенок упал на угли, огонь ярко вспыхнул и заплясал, с треском разбрасывая искры. Комната озарилась желтоватым светом. Исида села у очага и стала ждать утра.
На рассвете она затушила огонь и перенесла малыша обратно в колыбельку.
Так продолжалось много ночей подряд.
Но однажды царица Астарта вздумала тайком последить, как новая нянька ухаживает за ее сыном. Глубокой ночью, когда все обитатели дворца, кроме стражников, охранявших царскую семью, спали крепким сном, она встала, неслышно подкралась к покоям маленького царевича и, приоткрыв дверь, заглянула в щелочку.
Страшное зрелище предстало ее глазам! Малыш, ее любимый, ненаглядный сын лежал на раскаленных углях, объятый дымом и пламенем! Царица в ужасе схватилась за сердце и заголосила на весь дворец:
— На помощь! Стража, сюда!
Ее пронзительный крик перебудил всех, кто был во дворце. Поднялся невообразимый шум, захлопали двери, загремели шаги на лестнице. Комната в один миг наполнилась людьми.
— Хватайте ее, злодейку! — кричала Астарта.
Рабы-телохранители, спеша исполнить приказ Астарты, бросились к Исиде. Но Исида лишь посмотрела на них — и рабы рухнули на пол. Богиня встала и повернулась к толпе лицом. В нее с ненавистью впились десятки глаз. Служанки Астарты осыпали ее проклятиями. Один из воинов уже занес над головой копье, собираясь метнуть его в Исиду. Богиня поняла: ей больше ничего не остается делать, как открыть правду.
Она произнесла волшебное заклинание и вдруг вся преобразилась на глазах у замершей толпы. В прах рассыпались богатые одежды, подаренные ей Астартой; богиня вновь была в своем голубом траурном платье, в котором она исходила столько селений и дорог. От пальцев ее струился свет, а над головой золотом вспыхнул солнечный диск со змеей-уреем.
Все тут же попадали на колени и стали в один голос молить богиню о пощаде.
— Несчастная! — воскликнула Исида, гневно глядя на Астарту. — Зачем ты ворвалась сюда и помешала мне! Знай: я — Исида, великая богиня колдовства и магии. Я хотела сделать твоего сына бессмертным, но ты своими криками разрушила чары — и исправить этого нельзя. Теперь твой сын, как и все люди, состарится и умрет… А может быть, он умрет и раньше. Плачь, рви на себе волосы, несчастная! Ты сама во всем виновата!
Насмерть перепуганная Астарта не могла вымолвить ни слова.
— Ступайте все прочь! — приказала Исида толпе, и все, кто был в комнате, в одно мгновение исчезли за дверьми, только царь и царица остались с Исидой, готовые выполнить все, что богиня пожелает.
Исида затушила огонь, взяла ребенка на руки и передала его Астарте:
— Вот твой сын! Он цел и невредим.
Затем она одной рукой вырвала из стены деревянную колонну и разломила ее пополам. В колонне был сундук.
Царь и царица отпрянули в изумлении. А Исида, едва увидев сундук, встала перед ним на колени, обняла его, прижалась лицом и закричала от горя.
Ее крик был таким громким, что маленький царевич не вынес его и умер на руках у матери.
Так судьба наказала Астарту за то, что она помешала Исиде сделать царевича бессмертным.
Первая в мире мумия
Сундук с телом Осириса Исида отнесла в дельту Нила. Забросав его ветками и прикрыв листьями пальмы, богиня отправилась к своей сестре Нефтиде.
Нефтида была женой Сета. Но после того как всем стало известно о злодействе красногривого бога, Нефтида бежала от него. Зная, что рассвирепевший супруг будет ее преследовать и безжалостно отомстит, если найдет, Нефтида скрылась в глухом уголке среди болот и жила там вместе с сыном — шакалоголовым богом Анубисом.
К ним и направилась Исида. Она хотела вместе с сестрой оплакать убитого Осириса и с почетом его похоронить.
Путь ей предстоял дальний. Пока богиня добралась до жилища сестры, уже сгустились сумерки. Потом Ладья Вечности уплыла в загробный мир, и наступила ночь.
Тихо было там, где Исида оставила сундук. Плескалась речная вода, шуршал папирус у берега, редко-редко в рассеянном лунном свете черной тенью проносилась сова или летучая мышь.
Вдруг по болоту захлюпали шаги. Потом, как две пылающие головешки, в темноте вспыхнули два красных глаза. Это Сет вышел на охоту. Он очень любил поохотиться ночью, при луне. На поясе у злодея был меч, в руке — копье.
— Великолепное место! — воскликнул он, оглядев полянку. — Я спрячусь вон в тех кустах, подстерегу гиппопотама и убью его. Славненькая добыча ждет меня!
Кровожадно оскалясь, он побежал к кустам и споткнулся о сундук.
— Пр-р-роклятое бревно! — выругался он, шипя от боли и потирая ушибленное колено. — Должно быть, его выбросило сюда во время разлива. — Он со злостью пнул сундук ногой. — Э! Да это вовсе не бревно, это что-то другое… Ну-ка поглядим…
Он раскидал ветки, прикрывавшие сундук. В этот момент луна вышла из-за облака, и в ее серебристом свете ярко вспыхнули драгоценные камни.
Крик изумления вырвался у Сета.
— Сокровища! — воскликнул он и захохотал, алчно потирая руки. — Воистину сегодня у меня самая удачная охота, какую только можно себе представить!
Он выхватил меч, перерубил ремни, которыми был обвязан сундук, откинул крышку… и попятился.
Некоторое время он остолбенело хлопал своими кроваво-красными глазами. Потом зрачки его вспыхнули, длинные уши задергались, красная грива встала дыбом.
— А! Здравствуй, мой дорогой, мой любимый братец! — воскликнул Сет и разразился хохотом, от которого попрятались в норы ночные звери и
